ВОИН ДОРОГИ
Web-альманах вольных странствий и приключений.
Я открыл банку апельсинового сока, что-то прошуршали динамики в вагоне, зашипели закрываясь двери. Путешествие длиной в 5000 верст началось.
... Есть в России странный сорт людей: они целеустремленны, но не стремятся к богатству, они кажутся беспечными, но могут вдруг стать серьезными, иногда им немало лет, но они молоды - это - вольные путешественники. Они ездят по нашей огромной стране и иным странам открывая для себя новые и новые уголки мира. Они путешествуют на попутках автостопом, в локомотивах и зайцами в электричках, и даже проникают в пароходы. Некоторые странствуют по одиночке, а другие собираются в команды и клубы.
Если бы вдруг заблудившийся путник оказался в глухом лесном массиве на границе Тверской и Новгородской областей одним морозным темным вечером в конце января 1997 г., он мог бы наблюдать весьма загадочную картину. Каждые 10-20 минут проходящие по ма- гистрали М10 "Россия" машины вдруг замедляли свой бег, останавливались и из них высаживалось по одному-два человека туристского вида с рюкзаками. Так собирались на свою встречу вольные путешественники из Москвы, С.Петербурга и Твери. Тут было много интересных людей, каждый из них спешил рассказать своим товарищам что-то о своих совершенных или планируемых путешествиях. Среди прочих выделялась в тот вечер фигура совсем еще молодого парня с черной бородой и задорной искоркой в глазах. Будем зна- комы - Антон Кротов, президент Академии Вольных Путешествий, журналист газеты "Вольный Ветер".
... Я познакомился с Антоном весной 1994 г. и уже тогда был поражен той энергией, которую излучал этот молодой человек. За свою недолгую жизнь он проехал более 100 000 км автостопом, на локомотивах и в электричках, ночевал в более чем 200 вокзалах нашего Отечества. После окончания школы поступил в институт, но бросил почти сразу - не понравилось. Зато бомбардируя своими посланиями десятки региональных газет бесплатных объявлений создал клуб "Переписка", выпустил каталог клуба, и люди из разных уголков нашей страны стали находить себе подобных. Организовал мелкотиражный журнал "Почтовый ящик", собрал команду друзей и выпустил 8 номеров издания, не прекращая путешествовать написал, подготовил, выпустил в свет и продал несколько своих книг: "Все электрички России. 653 вокзала", "Вперед, к Магадану!" и, наконец, бестселлер - "Практика Вольных Путешествий". Последняя книга к моменту написания этих строк была реально распродана тиражом более 20 000 экз., что означает, по-видимому, что она заняла первое место по числу продаж среди книг, выпущенных в России по путешественнической тематике в условиях свободной конкуренции. Конечно и впереди у Антона далеко идущие планы. Сейчас, стоя на заснеженной поляне в дыму костра он огласил свой но- вый проект - бросок в Салехард. Почему Салехард? Слово А. Кротову.
"... Насмотревшись на Петербургскую Лигу автостопа, проведшую уже более 90 гонок, и на московскую Школу автостопа, устраивающую чемпионат за чемпионатом, - не стали исключением и мы, московская Академия вольных путешествий. Но заманивать людей на уже накатанный маршрут нам не хотелось. Велика ли мудрость решать уже решснные (столько раз!) задачи. Нужно поставить новую задачу, посетить город, который ещс никто не посещал при помощи автостопа! Этим городом был выбран Салехард -- город на Полярном круге, столица Ямало-Ненецкого автономного округа, в 2500 км к северо-востоку от Москвы..." Старт был назначен на 1 мая...
Итак, поздним вечером 30 апреля 1997 г. в квартире Антона Кротова собрались все 11 участников уникального мероприятия. По правилам гонок движение по трассе предполагается в двойках, но в виде исключения выпускаются и участники - одиночки. Пять двоек, ребята из городов Москва, С.Петербург, Йошкар-Ола и Московской области. И одиночка - Сергей Балашенко, тоже из Москвы. Антон Кротов едет в паре с Олегом Моренковым, а я - с Константином Шуловым. Остальные три двойки - смешанные - парень и девчонка.
Смех и веселье за чаепитием. Но я внимательно изучаю всех, с кем через несколько часов мне придется столкнуться на гоночной трассе. Нет, я не ошибся в ранних прогнозах - угрозу будет представлять, видимо, только Кротов. Может быть и Балашенко - на пустынной Архангельской дороге одиночка будет иметь несомненные преимущества.
Как я уже рассказывал, гонки были объявлены еще зимой и у потенциальных участников было неограниченное время, чтобы всесторонне подготовиться. И случилось, как мы и предполагали, - такие гонки выигрываются до старта.
Автостоп в тех местностях теоретически (и практически) возможен круглый год до города Сосногорск, далее существуют только зимники. В летнее время автомобили грузятся на железнодорожные платформы и далее перевозятся на них. Находясь в Сосногорске мы нашли и сфотографировали знаменитую Сосногорскую торцевую эстакаду - место, где заканчивается автомобильное движение. Но рассчитывать на скорость при автостопе через Сосногорск не приходится. Слишком мало там машин. Гораздо быстрее пройти автостопом по федеральной дороге М8 "Холмогоры" до г. Вельск Архангельской обл., пересесть на товарняки Северной железной дороги, достигнуть станции Сейда и свернуть на предельно глухую ветку Сейда-Лабытнанги, идущую через Полярный Урал. Но Лабытнанги - это еще не Салехард.
Салехард отделен от Лабытнанги расстоянием всего в несколько километров, по которым протекает великая российская река Обь. Гонки проводятся во время, когда потенциально ожидается ледоход, и пересечь Обь не так-то просто. Предупрежден - значит воору- жен. В наиболее выгодных условиях находился бы из нас тот, кто имел бы подробную карту участка Лабытнанги - Салехард, а также обладал бы информацией о ледовой обстановке на Оби.
Не имей сто рублей - имей сто друзей, гласит старая пословица. У меня сотни друзей и знакомых, объединенных технологией компьютерной связи (Internet, Fidonet и пр.) Задолго до старта я начил копать необходимые сведения именно там. И нашел - по подс- казке одного моего старого друга Филиппа Леонтьева, кстате проехавшего автостопом из Питера в Дакар (Сенегал). Так я узнал, что зимой по Оби существует ледовая дорога, по которой ходит рейсовый автобус, к началу мая она закрывается, но еще с неделю можно переправиться пешком.
Ну, а географические карты сейчас достать не проблема. Можно отксерить их в любой серьезной библиотеке, а можно просто купить в многочисленных магазинах. Из всех питерских торговых точек, продающих географические карты я бы выделил два места - 1. Магазин "Карты" АО "Аэрогеодезия" - Невский пр. 34, со двора и 2. Новый супер-магазинчик, прямо-таки заваленный картографическими материалами "Книги" - П.С. Большой пр. 57. Там я и закупил тот лист, который был мне нужен. Но мой основной соперник Антон тоже не дремал - он отксерил карты в Ленинской библиотеке в родной Москве и послал полдюжены писем начальникам вокзала, речного вокзала и аэропорта Салехарда, и получил один, но исчерпывающий ответ о возможностях прео- доления Оби. Да, соперники были достойны друг друга. Остальные ребята, как мне кажется, не имели этих сведений.
Наконец, около полуночи все мы покинули гостеприимную квартиру Антона, залезли в метро и около пол-второго ночи вышли на Красную площадь Москвы. Старт в 2 ночи. Весь общественный транспорт к этому моменту уже замирает.
Веселая туристская компания села на рюкзаки напротив мавзолея. Достали фотоаппараты и даже бутылку "Шампанского" по случаю старта гонок.
... Теплая ночь. Красная площадь. Куранты пробили 2 раза. Наступает первое мая. Первые гонки Мудрости АВП стартовали.
Место перед мавзолеем мгновенно опустело. Народ не тратя времени даром направился к выезду из площади и рассредоточился по автостопным позициям. У Москворецкого моста, где в 1986 г. приземлился Руст, мы с Константином взяли нашу первую машину. Ночью движение в Москве не затихает - через полтора часа мы уже едем по Ярославскому шоссе к подмосковному Калининграду. Постояннно встречаем соперников - все участники идут очень плотно. Наконец отрываемся на КАМАЗе в Ярославль.
Ярославль встречает нас полуденной жарой, впервые в жизни прохожу город на рейсовом транспорте бесплатно с согласия тетенек-контролерш. Ранее, когда я участвовал в гонках Петербургской Лиги автостопа - ПЛАС, где использование рейсового транспорта запрещено повсеместно, приходилось продираться через город на перекладных, миняя иногда до дюжины машин за полчаса. У АВП правила иные - едь на чем хочешь, хоть на такси - главное бесплатно.
Участок Ярославль - Вологда проходится без особых трудностей. Два бесплатных троллейбуса - и Вологда позади. Прошли Сокол и Кадников, оторвались до Сямжи. И здесь начинаются большие проблемы. Очень мало машин, дальнобоя практически нет. Большинство - дачники с рассадой, детьми и лопатами. На счастье нас подбирает автобус до Верховажье и везет опять-таки бесплатно более 100 км. Около восьми вечера мы на повороте на Верховажье. Машин нет. Уже начали присматриваить место для палатки. До железки 40 км, но пройти их очень сложно. Но нам неожиданно везет - останавливается МАЗ, которого мы обгоняли раза три.
- Да, я крутой, но вы тоже молодцы,- заявляет восторженный водитель, открывает фуру, которая оказывается пустой - и последние километры до железки мы преодалевает трясясь в чреве грузовой машины.
Город Вельск Архангельской обл. От поста ГАИ до вокзала около километра. Сам вельский вокзал располагается в ангаре, похожем на самолетный. Он не закрывается на ночь и не является платным. Поначалу мы попытались пообщаться с вокзальным дежурным, но не встретили должного понимания, а так как ближайший пассажирский поезд отправлялся утром, решили штурмовать товарняки. Вельск вовсе не станция перецепки, и товарные составы проносятся мимо с большой скоростью. Но мы с Константином не унываем, а на- ходим диспетчерскую станции Вельск товарная, и стучимся в заветную дверь...
Дверь открывается. Так мы познакомились с Аллой Валентиновной Сухопаровой, дежурным по станции Вельск и последующие два часа провели в ее компании. Алла Валентиновна - ветеран Северной дороги. От нее мы узнали интересные подробности жизни железнодо- рожников в тех краях. После чаепития, Алла Валентиновна пошла нам навстречу и связавшись по радио с локомотивной бригадой подъезжающего товарняка, попросила их остановиться. Как только поезд застыл около диспетчерской - мы с Константином подбежали к локомотиву и попросились, чтобы нас подвезли. Машинисты, конечно, поняли, что именно из-за нас их и остановили с таком месте - и расхохотавшись пустили нас внутрь.
В этом первом за нашу поездку локомотиве мы достигли станции Кулой, а после того как локомотивная бригада сменилась, новый машинист разрешил нам в тепловозе и следующий большой перегон - до Сольвычегодска.
Мы едем во второй секции с охранником-сопровождающим. Охрана довольно часто сопровождает товарные составы. Кто читал мою книгу о путешествии на Алтай, знает, что на Западно-Сибирской железной дороге охранники присутствуют в локомотивах повсеместно. Но здесь, на Северной - ситуация прямо противоположная. И не удивительно - здесь нечего охранять. Подавляющее большинство составов на юг везут уголь в Череповец и Северодвинск, а навстречу им несутся порожние вагоны из-под этого же угля.
Итак, ранним утром 02 мая 1997 г. мы прибываем в локомотиве на станцию Сольвычегодск. Это - необычно крупная станция перецепки. Тут существует горка, два отправочных парка, а количество путей достигает 26. Новичку - путешественнику непросто разоб- раться в таком переплетении путей, светофоров, и составов. Но мы не новички - и помним, что главная цель путешественника ранним утром - отыскать железнодорожную столовую.
Столовая находится очень просто - достаточно спросить о ней любого станционного рабочего одетого в неизменную оранжевую путейскую безрукавку. Сытно и очень недорого позавтракав, как это всегда и бывает в железнодорожных столовых, мы подходим к пасса- жирской станции Сольвычегодск. Первое за что зацепился наш взгляд - это странный поезд, состоящий из локомотива, одного пассажирского вагона, и нескольких платформ, куда были загружены автомобили от "Запарожца" до "ГАЗели". Тут мы узнаем, что где-то поблизости существует большая река, но мост через нее построен только один - железнодорожный. Таким образом, чтобы переправиться на другой берег на автомобиле - нужно загрузить этот автомобиль в вагон.
Обычные не-автомобилизированные люди едут в этом пассажирском вагоне, где проезд стоит 5000 руб. Сколько стоит перепрвава автомобиля - осталось для нас загадкой. Поезд-переправа работает по расписанию, которое вы можете получить, написав мне письмо.
Пока мы наблюдали отправления поезда-переправы к перону подошел еще один поезд. Это был пассажирский поезд Москва - Сыктывкар. Не долго думая мы решили попробовать уехать на нем. Следующая станция перецепки товарных составов была Микунь, поэтому име- ло смысл ехать только до нее, но не ближе. Попытка впроситься в локомотив не имела успеха, также не взяли нас и в багажный вагон, где посоветовали обратиться к начальнику поезда. Бегом мы достигли середины состава и обратились к начальнику поезда взять нас с собой бесплатно. И не зря! Без особого удовольствия, но нас таки взяли.
Спасибо вам, уважаемый начальник поезда Москва - Сыктывкар. Нам приказали отправиться в нерабочий тамбур, где мы простояли около 20 минут, а затем поместили в свободное от пассажиров купе. Тут мы с комфортом провели время до самой Микуни.
Микунь. Республика Коми. Здесь температура воздуха понижается, а цены, наоборот, повышаются. В Микуни мы пробыли совсем не много, а приблизительно через час впросились в локомотив товарного состава, следующего в Сосногорск, которого достигли без осо- бых проблем.
По достижении отдаленной станции Сосногоргск, первым делом мы с Константином отправились опять-таки в железнодорожную столовую. Эта столовая примечательна тем, что она разрекламирована по округе специальными информационно- рекламными щитами и имеет приличную вывеску. Несмотря на это цены там очень и очень не высокие. Полный обед стоит около 2$, а вовсе не 8$ как, скажем, на шоссе С.Петербург-Москва.
Кроме этого станция Сосногорск славится своей торцевой автомобильной эстакадой . Это место, где автомобили, следующие дальше на север въезжают на железнодорожные платформы, т.к. круглогодичная дорога дальше отсутствует и самоходное движение автос- редств возможно лишь по зимнику. А на юг из Сосногорска можно доехать обычным автостопом хоть в Москву, хоть в Париж.
Неожиданно прямо из-под носа у нас ушел товарный состав. Не слишком опечалившись подобным происшествием Отсюда дальше на восток нам суждено было ехать в локомотиве пассажирского поезда Москва - Воркута. Дальнейшее движение было беспересадочным, - все без исключения машинисты позволяли нам оставаться во второй кабине и продолжать свой путь.
Таким образом, в этом же локомотиве мы доехали прямо до станции Сейда, того самого места, где от основной железнодорожной магистрали ответвляется глухая дорожка на станцию Лабытнанги.
Поутру 3 мая 1997 г. станция Сейда всртетила нас сильной пургой, уже очень высокими ценами в местных магазинчиках и не слишком гостеприимными тетками - дежурными по станции. Товарняк, доставивший нас сюда, ушел на Воркуту, оставив меня и Константина в тесном здании местного вокзальчика, в котором все ж было жарко натоплено. До отправления пассажирского поезда на Лабытнанги оставалось около четырех часов . За это время мы узнали, что ветка Сейда - Лабытнанги очень глухая, товарняки туда практи- чески не ходят, а единственный пассажирский поезд идет раз в сутки - из Сейды около 11 утра. Так мы и прождали этот поезд сидя в теплом вокзальчике и лишь изредка выглядывая на улицу, где мела жестокая пурга. В Сейде существует 4-5 маленьких коммер- ческих магазинчиков, где уже довольно дорого - скажем буханка хлеба стоит 7500 руб.
Пассажирский поезд пришел во время. Состав представляет из себя довольно интересное зрелище - за вполне обычным локомотивом прицепляется странного вида черный деревянный вагон, перевозящий питьевую воду, за ним вагон - автолавка, снабжающая продукта- ми все местные полустанки, затем идет обычный почтовый вагон, затем багажный и далее сборный состав из пассажирских вагонов Москва - Лабытнанги, Воркута - Лабытнанги и др. - Лабытнанги. Мы подошли к локомотиву и попросились в попутчики. Нас взяли, и мы поехали. Спрева поезд шел с нормальной скоростью, но вот у станции Чум, мы свернули на старую дорогу, построенную несчатными политзаключенными Гулага. Скорость тут уже не превышает 40 км/ч, а как правило составляет и того меньше - 25-30 км/ч.
Слева и справа от дороги бесконечные заснеженные тундровые пространства. Метет пурга. Видимо последняя этой зимой. Внезапоно вдали от дороги мы замечаем странные конусообразные сооружения. Бог ты мой!! Да это чумы ненцев! Да, тунда вокруг, тундра...
Подъезжаем к крупной станции Елецкая. Тут происходит смена бригады, и новые машинисты принимают нас очень радушно. Поезд еще не успевает тронуться как вдруг дверь кабины распахивается и на пороге выростает фигура ... Антона Кротова. О-о-о!! Здравс- твуй, мудрец! Какими судьбами-то ? Но и это еще не все. Вслед за напарником Антона Олегом Моренковым в кабину втискивается Сергей Балашенко, двигающийся одиночкой. После этой неожиданной встречи мы поведали друг другу о нашем движении - и выстроилась следующая картина.
Первоначально на автостопном участке Балашенко вне конкуренции (он был один!) достиг железной дороги и начал движение по ней. Кротов и Моренков проявили чудеса скорости и обогнали меня на автостопном участке на целых 4 часа (!), причем последняя ма- шина привезла друзей вовсе не в Вельск, а прямо в Кулой - на станцию перецепки. Здесь они опьяненные успехом принялись штурмовать локомотивы, и стали догонять Балашенко. Я продвигался не слишком быстро и отстование с 4-х часов увеличилось до 6-ти. Затем Кротов догоняет Балашенко и они встречаются. Далее тройка неразделима - куда бы ни проникал Кротов - Балашенко неуклонной вписывался третьим, что ему всегда удавалось.
Далее я взялся за ум и начал сокращать временной разрыв. И тут Антон принял роковое для него решение. Он попробовал выдвинуться в Елецкую, в надежде на чем-нибудь местном прорваться и дальше - к Лабытнанги. Но дальше Елецкой, как выяснилось на месте, ничего не ходит, кроме единственного в сутки пассажирского поезда, который контролировался уже мной заранее - в Сейде.
Итак, мы едем впятером в задней кабине локомотива единственного поезда, который везет нас в Лабытнанги.
Состав медленно карабкается на хребет Полярного Урала, время от времени останавливаясь на полустаночках, где существует только один дом - барак железнодорожников. Тогда местные люди подбегают к вагону-водовозу с бочкой и наполняют ее водой, а прочие выгружают что-то из вагона-автолавки. Уральский хребет в тех местах совсем невысокий и пологий. Впреди станция Полярный Урал.
- Смотри, путешественник,- сейчас будеи въезжать в Азию,- говорят мне машинисты. И точно, поезд медленно презжает красиво оформленный столбик, символизирующий границу частей света. Я выскакиваю к выходной двери и расчехляю фотоаппарат. Открываю дверь и в лицо мне бъет ураган пропитанный тундровым снегом. Всего за несколько секунд все мое лицо залеплено снегом, но все ж я успеваю назать на спуск - чрево урагана раздирает фотовспышка. Радостный с редкой добычей в виде успешного (надеюсь) фотокадра я возвращаюсь в кабину.
... Поезд спускается Уральского хребта в Азию и пурга остается позади. Проследовали станцию Харп. Совсем недалеко от железнодорожного пути расположена большая зона - как нам рассказали - колония особого режима. Зона окружена инженерно-техническими проволочными заграждениями с пулеметными вышками. По ту сторону проволоки видны заключенные, которые заняты какой-то работой. Иной путешественник при виде такого пустился бы в дрожь, но мне почему-то сразу вспомнились строки Высоцкого
"... Там лагеря, а в них убийцы...
- не верь молве,
их тут не больше, чем в Москве"
Действительно, иные рецедивисты разъезжают порой на сверх-дорогих автомобилях по улицам столицы, и люди знают это, но почему-то не дрожат, прибывая в Москву. Почему же надо дрожать на станции Харп, где заключенные отделены от вас многочисленными ря- дами проволоки на изоляторах ?
Рассказывают, что где-то есть поселки, в которых по улицам гуляют "химики" - это зэки, получившие когда-то большие сроки за совершенные преступления и отсидевшие уже почти весь срок. Когда таким заключенным остается до освобождения год или два их не охраняют больше, а выпускают жить в близлежащий поселок. При этом они должны проходить ежедневную поверку. Если такой "химик" пропускает поверку, ему засчитывается побег из мест заключения со всеми вытекающими последствиями в случае поимки - а именно суд, приговор и еще много лет зоны. Поэтому убегать совсем не выгодно - уж лучше дотерпеть до полного освобождения. Так вот в таких поселках я бы не рекомендовал задерживаться.
Проследовали станцию Обская. От этого непреметного казалось бы разъезда начинается новая железнодорожная ветка длиной более 200 км, идущая на отдаленное побережье полуострова Ямал, где идет сооружение нового крупного порта для обеспечения газоносного Ямальского региона. Как сообщили нам диспетчера станции Обская год назад (т.е. в 1996 г.) строительство этой ветки приостановлено ввиду отсутствия финансовых средств, но первые 90 км дороги уже существуют и по ним ведется техническое движение.
Наконец, вечером, а вернее белой ночью (на этой широте в начале мая ночью светло, как в Питере в середине июня), 3 мая мы впятером прибыли на ст. Лабытнанги Северной железной дороги.
Пос. Лабытнанги (в переводе с ненецкого "Семь лиственниц") - довольно крупный населенный пункт. Имеется круглосуточно работающий вокзальчик, ходит внутригородской рейсовый автобус, и здесь же расположен штаб местного МЧС.
Наш первый вопрос в Лабытнанги мы адресовали вокзальному милиционеру - как пройти к переправе в Салехард ? - Переправа через Обь закрыта 26 апреля, - ответели нам. Ну и ну!! Но мы не удовольствовались полученной информацией, а пока прошли в вокзал, где стали утеплять свои тела, т.к. на дворе было весьма и весьма не жарко. Пока мы натягивали многочисленные свитера, мой напарник по путешествию Константин Шулов разговорился с неким местным человеком, который с большим интересом наблюдал за нашей пестрой компанией, преодетой в желтые (питерские) и оранжевые (московские) комбинезоны.
Человека звали Павел, ему лет 35 и в прошлом он оказался .... автостопщиком. В тех местах вечной мерзлоты мужчины взрослеют рано. Я встретил двух-трех человек, которые в 14-15 совершили дальние путешествия автостопом в Казахстан и Иркутск, к 16-ти уже окончательно возмужали и к призывному возрасту - 18 лет были уже взрослыми мужчинами, способными выживать самостоятельно и содержать семью в трудных условиях Крайнего Севера.
Когда парень узнал, что мы собираемся переправляиться в Салехард, он очень воодушевился и согласился стать нашим спутником в пути по Обскому льду. Как нам повезло!! Теперь у нас был квалифицированный местный проводник, и мы вшестером направились весьма быстрым шагом по шоссе к месту переправы через Обь.
Мы шли по шоссе белой майской ночью и поражались тому, что асфальт покрылся весьма скользкой коркой льда, нам встретились 1-2 машины, которые двигались очень медленно опасаясь заносов. Наконец наш отряд достигли берега ее величества Оби. Вот и начало бывшей ледовой дороги - спуск в реку . Но нас ждет разочарование - от леденого массива берег отделен весьма существенной полоса весенней воды - метров двадцать...
Пока обдумывали как поступать дальше, вдруг со стороны великой реки раздался какой-то урчаший звук и в темноте мы увидели, как какой-то юркий предмет жужжа мотором летит по льду, иногда проваливаясь в полыньи, но тут же легко переплывает их, и затем успешно взбирается на следующую льдину. Так вот как выглядит наша победа! Она несется ломая лед проблем железными гусеницами. И наша маленькая команда устремляется туда, куда пристала странная машина.
Болотоход на гусеничном ходу выполз на пологий обский берег. Около него несколько человек, которые с видимым трудом загружают внутрь странной машины какие-то тяжелые мешки. Когда откуда не возьмись появляется группа людей в оранжевых и желтых комбинезонах, мужики весьма удивляются. Но ненадолго. Время не ждет, и мы подключаемся к погрузо-загрузочным работам. В мешках оказывается обычная картошка. Как мы впоследствии узнали, в период межсезонья, когда Салехард связан с Большой землей только по воздуху, что стоит безумно дорого, доставка товаров в город практически полностью прекращается. Предприимчивые торговцы выкидывают на прилавки товары из дальних складов по астрономическим ценам. Но вот тут-то и появилась мысль у начальства какой-то строительной конторы, владеющей тундровыми болотоходами, поправить собственный бюджет за счет перевозки товаров, в основном продовольствия, по заказу других торговцев. Переправа нескольких тонн картошки через 3-километровую Обь увеличила цену этой картошки на миллион рублей (175$).
Болотоходы ходят в основном ночью, но не потому, что опасаются вездесущей русской мафии - на Севере ее, видимо, не существует, а потому, что переправа на машинах такого класса не отвечает нормам безопасности - все же болотоход - не амфибия, а многокилометровая река - не тундровое болотце. Пассажиров и автостопщиков эти машинки тоже перевозят - как мы выяснили соответственно - за 50000 руб.(9$) и 0 руб.(0$).
Наконец, машинка заводится, срывается с места и плюхается в ледяную воду. Как большая черепаха она ловко переплывает заберег и вскарабкивается на льдину. Ледовая дорога еще в довольно хорошем состоянии - разводий и трещин нет. Мы лежим на крыше странной машины, и черноту ночи раздирают вспышки фотоаппарата. Через 20 минут переправа закончилась и ЗИЛушка взбирается на восточный берег Оби. Тут нас поджидал небольшой грузовик, куда мы быстро перекидали картошку, и прыгнули сверху. Мы едем в Салехард. Дорога от переправы до аэропорта и далее до города - весьма приличная и асфальтированная, длиной около 8 км.
Тут Антон Кротов и говорит мне: - Сань, я предлагаю ничью.
Дело в следующем: если бы данные гонки проводились, например, по Правилам гонок ПЛАС, то тогда победителем объявляется тот, кто первый оказался в финишной или первой совместной машине, в случае если несколько участников едут в одном транспортном средстве. Но это гонки Академии Вольных Путешествий - АВП, которые проводятся по оригинальным правилам, где вопрос приоритета в транспортном средстве никак не оговорен. А участвовать в беговом финишном этапе мне что-то не хотелось.
Поэтому на ничью я согласился с радостью. Сергей Балашенко также не возражал. Итак, мы все вместе выгрузились из последней машины, прогулялись несколько минут по ночному Салехарду и вместе вошли в здание Главпочтамта Салехарда, чуть позднее полуночи на 04 мая 1997 г. затратив на непростой маршрут длиной более 2000 км 70 часов 18 минут игрового времени.
Салехард. В переводе с ненецкого "Город-на-мысу", "Кейптаун" - получается. Единственный крупный город в этом регионе, столица Ямало-Ненецкого автономного округа. Население 35 тысяч человек, в городе существует несколько улиц и даже 4 автобусных маршрута. Дома - на 80 % деревянные, хотя здания власти, дом культуры и др. - каменные, современные в 4-5 этажей.
Салехард - один из самых дорогих городов бывшего СССР. Даже в глухих районах восточной Якутии, где Антон Кротов и Андрей Винокуров побывали в августе 1996 г., такие высокие цены не встречались.
Смотрите сами - буханка хлеба - 8900-9000 руб (в 3-3,7 раза дороже, чем в Москве), бутылка Кока-колы 1,5 литра - 20000 руб (в 3 раза дороже столицы), пачка бумаги А4 для ксерокса 70000 руб. (в 2,2-2,4 раза), и уж совсем возмутительны цены на единственный транспорт на большую землю - вертолет до Лабытнанги (в воздухе 10 минут) - 195000 руб (или 35$). Цены на авиабилеты тоже поразительны - Салехард - Москва 1960000 руб (чуть более 2000 км - 344$). Тут мне почему то вспомнилась цена авиабилета Москва-Нью-Йорк (около 9000 км) 390$.
Из здания главпочтамта, где были отправлены телеграммы друзьям об успешном финише и победе, мы отправились в прогулку по городу в поисках ночлега. Долго такое место искать не пришлось - нас приютили радушные строители одной из строек, находившихся поблизости. Двое строителей исполняли в эту ночь обязанности охранников стройки, и мы, при посредничестве нашего мудрого проводника Павла, который оказался прорабом по профессии, мгновенно с ними подружились.
Ночная стройка в Салехарде принципиально не отличается от таких же строек в Петербурге. Забор, замершая в ожидании трудового дня техника, вагончики-бытовки, строящееся здание. В бытовке тепло - печка-буржуйка натоплена жарко. Нары, грубый стол, замусоленная колода карт, консервная банка вместо пепельницы, грязные стаканы, грязные ватники сваленные в углу. Годы идут за годами, но обстановкая на стройках не меняется нисколько, разве что портрет очередного генсека, вырезанный из какой-нибудь местной газеты, не преклеен уже в углу. Когда же люди научатся жить и работать в комфорте и чистоте?
Строители, работающие на этой стройке вахтовым способом приехали из Тюмени и из Кировска. Вахта длится 2 месяца, затем 2 месяца свободного времени, когда рабочие имеют возможность вернуться домой. Во время вахты люди ежедневено работают по 10-11 часов с коротким перерывом на обед. В неделю - полвыходных, в воскресенье работа прекращается в 14 часов и строители идут в баню. Принять душ в другое время невозможно. Зарплата при такой работе составляет - для специалистов с квалификацией 4-го разряда - 5 000 000 руб/месяц (880$), для 5-го разряда - 8 000 000 /месяц (1400$). Надо сказать, что эти крохотные для таких каторжных условий и астрономических местных цен суммы еще и умудряются платить не вовремя - а задерживать на 1-2 месяца. Если у кого-то есть планы заработать на строительстве много денег, то рекомендую вам, господа, делать это исключительно за границей.
... Ранним утром 4 мая нас разбудили рабочие, мы попили вместе чаю и попращались со стройкой, которая стала нашим первым приютом в Салехарде.
Сперва решили отыскать местный краеведческий музей и нашли его довольно быстро, но он закрыт по случаю праздников. Не слишко опечалившись направляем свои стопы к центру детско-юношеского туризма.
Здесь необходимо небольшое отступление о системе таковых центров и помощи, которую они могут оказать вольным путешественникам. Система центров детско-юношеского туризма возникла довольно давно, еще во времена СССР. В настоящее время некоторые такие центры закрылись, другие перепрофилировались в буржуйские турфирмы, но еще многие-многие десятки центров ДЮТ продолжают свою деятельность. В Москве в 1996 г. выпущена даже специальная брошюрка, где перечислены адреса, телефоны, e-mail'ы ЦДЮТов и фамилии директоров. В таких центрах, как правило, удается бесплатно получить пристанище на несколько дней. Кроме того, преподавателями тут нередко работают весьма интересные люди - краеведы, историки, инструкторы по туризму. Познакомившись с ними можно узнать интереснейшую информацию, какой не найдешь ни в одном путеводителе, ни в одной библиотеке. Нередко они приглашают тебя к себе домой, потом приезжают в гости к тебе и так ты обретаешь друзей на всю жизнь.
Итак, мы отправились в местный ЦДЮТ, который расположен в Салехарде по адресу ул. Республики, 5. Постучались, нам открыл сторож. Объяснили, что мы - знаменитые путешественники из Питера и Москвы и просим, если это возможно, приюта. Сторож позвонил директору, тот дал добро - и вот у нас уже есть пристанище в Салехарде. Нам выделили довольно большую классную комнату, мы аккуратно освободили площадку для наших постелей и уютно устроились на пенках в собственных пуховых спальниках.
Интересно, что в этом и соседнем домах подведено паровое отопление, поэтому, например, для стирки горячая вода у нас имелась - кран в батарее, а вот с холодной были проблемы - приходилось всякий раз отправлять за нею ходока. ... Вечером пишем путевые заметки и письма, читаем журналы "Вокруг Света", "Путешественник" и другие, а также книги по Салехарду и Ямало-Ненецкому округу в изобилии выставленные на стендах в нашей комнате.
На следующий день мы познакомились с директором центра Виталием Петровичем Груздевым, который вкратце рассказал нам историю края.
- Вот, ребята, при входе в здание вы могли видеть мемориальную доску, в которой говорилось, что с крыльца этого дома в 1918 году была провозглашена Советская власть. Но здание это славится не только этим. В 1981 году здесь останавливался путешественник Шапиро, в 1983 - Шпаро, а в 1985 году - покоритель Южного полюса Конюхов.
Значит мы не одни рвались к Салехарду. Пусть же наша дорога по жизни будет не менее удачлива, чем у наших предшественников - знаменитых путешественников.
После короткого рассказа директор попросил у одного из сотрудников центра Яана Трейела проводить нас к старой линии 501-й стройки.
Так мы познакомились с Яаном Вальдемаровичем Трейелом - исследователем "Мертвой дороги". 501-ая стройка, она же "Мертвая дорога" - так назывался первый, западный участок железнодорожной магистрали, которую сталинское правительство Советского Союза решило дотянуть до самой Чукотки. Дорога строилась силами заключенных из которых подавляющее большинство отбывали срок по 58-й статье "Измена Родине", т.е. являлись незаконно осужденными. При строительстве этой страшной дороги многие из них умерли здесь от невыносимых условий труда. В Салехарде мне говорили, что под каждой шпалой этой дороги покоится 2 трупа. Такую цену платил советский народ за развитие транспортной сети империи. На участке Сейда - Салехард работы велись с 1934 по 1953 год. После смерти тирана лагеря были ликвидированы, и люди (те кто остался в живых) возвратились домой. В настоящий момент (1997 г.) из всей дороги действуют лишь два небольших участка - Сейда - Лабытнанги и, на 900 км восточнее, Талнах - Дудинка.
Рельсы, идущие на восток от Салехарда, лежали заржавленные вплодь до 1990 г., когда их скупила из-за ценной демидовской стали какая-то западная металлургическая компания. И теперь салехардские дети уже не знают, что за страшная стройка велась в этих краях до 1953 г.
Многое из описанного выше мы узнали от Яана Трейела. Яан - человек с очень незаурядной и интересной судьбой. Он - эстонец по национальности, но гражданин России. Лет 15 назад, в комсомольской молодости Трейел приехал в Салехард на строительство, да так здесь и остался. Сейчас он женат, имеет детей. Его большая семья занимает многокомнатную квартиру в одном из районов города. Квартира - это маленький музей истории "Мертвой дороги". Исследованием этого вопроса Яан занимается уже много лет и сейчас готовит к выпуску монографию о 501-й стройке.
Кроме материалов по истории "Мертвой дороги" Яан показывает нам интереснейшую коллекцию монет советской эпохи и много-много советских значков, а под конец нашей встречи - достает видеокассету и мы смотрим документальный фильм, повествующий об истории и сегоднешнем дне того, что осталось от "Мертвой дороги". Съемки этого фильма велись в 1990-91 г.г., но сам он вышел не на российской киностудии - у них не нашлось денег, а на заграничной, эстонской.
Супруга Яана - коренная ненка. Она говорит по-русски совсем без акцента, что и не удивительно - у нее высшее образование, закончила юридический факультет. Мы побеседовали о культуре и обрядах ненецкого народа. Оказывается до сих пор в стойбищах нен- цев существует штатная должность шамана, и некоторые из них действительно обладают огромной оккультной силой. Шаманы помогают сородичам в борьбе за существование в трудных природных условиях тундры, лечат заболевших, но могут и убивать на расстоянии. Хотя это последние применяется в оккультной практике весьма редко.
Шаман занимает свой пост, как я понял, пожизненно и когда чувствует, что жизненные силы оставляют его - собирает большой сбор своих соплеменников. Некоторые молодые ненцы ушедшие в цивилизацию и получившие образование вызываются на такой сбор телеграммами. И многие из них берут отпуск, садятся в самолет, потом в вертолет, потом на оленей и прибывают на стойбище. Уходящий шаман обращается с речью к соплеменникам и объявляет того из присутствующих, кого он хочет видеть своим преемником. Так новый шаман вступает в должность...
Пока мы проводили время в беседах на квартире Яана - в центр детско-юношеского туризма прибыли еще две двойки участников гонок Мудрости АВП. Учитывая, что Сергей Балашенко уже уехал на большую землю - по эту сторону Оби нас оказалось 8 человек. Одна двойка ребят переправилась аналогичным с нами способом - на болотоходе, а другая перешла Обь по льду с местыми жителями неся с собой надувную рыбацкую лодку, на которой преодалевались полыньи.
Виталий Петрович Груздев, директор ДЮЦа, попросил, чтобы мы все перебрались в лыжную базу, которая расположена исключительно удобно - в 10 минутах ходьбы от аэропорта и по дороге к обской переправе. Тот вечер прошел за веселыми разговорами в воспоминаниях всех восьмерых путешественников. Назавтра решили поступить так: сперва мы с Константином пытаемся улететь бесплатно. Как только мы делаем это, следущими на штурм аэропорта выходят Кротов и Моренков.
Итак, утром 06 мая мы с Константином Шуловым придприняли ряд весьма активных попыток с целью улететь на попутных самолетах на большую землю. Сразу скажу, что они не увенчались успехом. И даже разговор с начальником аэропорта Салехарда г-ном Скорым А.Ф. не привела нас к победе. Зато мы почерпнули массу полезной технической информации - например, что ВПП аэропорта "Салехард" имеет протяженность всего 1260 м, что позволяет принимать воздушные суда только III класса (типа ЯК-40). Говоря человеческим языком это означает, что все рейсы производятся с дополнительной посадкой (обычно в Сыктывкаре), а это и время и деньги - аэродромное обслуживание. Вот чем объясняется хотя бы отчасти астрономическая стоимость здешних авиабилетов.
К полудню мы поняли, что, видимо, не существует иной возможности сейчас покинуть Салехард кроме как по льдинам Оби на амфибии, т.е. ровно таким же способом, каим мы прибыли сюда. Проходя лыжную базу мы оставили записку нашим друзьям, что наши надежды на улет не оправдались и мы направились штурмоваить Обь.
Через короткое время подскочив автостопом до пристани, мы наблюдали как нам навстречу движется по льду амфибия постоянно проваливаясь и с трудом выкарабкиваясь снова на лед. Когда чудесная машина достигла, наконец, берега из нее вышел усталый водитель, стер пот со лба и проговорил:
- Все-е-е!! На этот сезон навигация закончилась.
Вот-те на! Что же делать нам?
Болотоход завелся и поехал в Салехард. Пристань стала пустеть и через несколько минут мы остались втроем. Кроме Кости и меня тоскливо на тот берег глядел еще один человек - его звали Слава и жил он в Лабытнанги.
- Ну что, мужики, ноги промочить не боитесь ?
- О... ноги... О чем разговор! А разве можно переправиться на тот берег. Не опасно ли это ?
- Да, нет. Никаких особых проблем.
Итак, мы решили переправляться по обскому льду имея проводником нашего нового знакомого Славу. Прежде всего надо было преодалеть заберег - шириной около 15 метров пространство чистой воды. Для этой цели мы втроем разломали какое-то полуразрушенное сооружение из досок, соорудили жидкую гать по дну реки и быстренько перебежали по ней на льдину. Под нашим весом гать полностью развалилась, и мы успели лишь ухватить пару досок, которые потом помогали нам переправляться через трещины.
Вчера мы слушали местный прогноз погоды и узнали, что в 300 км от Салехарда треснуло и начало разрушаться ледовое покрытие Оби. Оказывается на таких реках как Обь лед не тает в классическом смысле, а вскрытие происходит по иной схеме. Спервы подтаивают берега и появляются полоски воды вдоль них - так называемые забереги. Затем где-то под напором течения лед трескается и начинается вскрытие реки - льдины наползают друг на друга и колются, плывя по течению. Интересно, что ледовая подвижка передвигается не со скоростью течения воды, а иногда даже несколько быстрее - эффект падающих костей домино.
Когда мы вступили на лед, мы не знали что в этот прекрасный майский день температура воздуха в тени уже достигла +14С, а на солнце и до +25С, а при облете бассейна Оби вертолет еще ранним утром заметил другую подвижку - в 80 км от Салехарда. Эта подвижка приближалась к нам с этой самой максимальной скоростью - скоростью бегущего трусцой человека. До окончательного его разрушения оставалось, должно быть, всего несколько часов.
При движении по ледовому полю мы постоянно проваливались по колено. Под действием палящих лучей майского солнца лед растаял на полметра, но дальше был крепок как скала.
- Лед 1,5 метра,- успокаивал нас Слава. Если что - мы спокойно уплывем на этой льдине в Ленинград, -говаривал он. И действительно, нигде глубже чем на полметра никто из нас ни разу не провалился.
Основное пространство до Лабытнанги мы преодалели довольно быстро и вышли к пристани. Но здесь нас опять ожидала неприятность - пространство воды до 20 метров шириной. Глибина же здесь составляла по словам Славы около 5 метров. Да и строительного материала для сооружения моста на льдине взять было неоткуда. Но мы не унывали, а направились вдоль ледового поля на север в надежде найти где-нибудь выход на берег. И не ошиблись - через несколько сот метров береговая черта образовывала небольшую бухточку, в которой стояли вмороженные в лед буксиры. Так через полтора часа переправы мы, наконец, шагнули на западный берег Оби через корпус буксира "Байкал".
Но тут наши приключения еще не закончились. Как только мы сошли с буксиров на берег Константин хватился фотоаппарата, который постоянно висел у него на шее. Его не было - ремень оборвался где-то на льду.
- Не ходи, не надо! - просил я его.
Но Костя не послушался, а вернулся на лед, оставив нам свой рюкзак.
Мы со Славой сидели на пригорке, повесив сушиться мокрые вещи, наблюдая за движением Константина. Фотоаппарата он, коненчно, не нашел, а стал возвращаться не солоно хлебавши. Когда он был уже совсем близко у цели, вдруг мы услышали скрип тормозов и рядом с нами остановился УАЗик на двери которого была надпись "МЧС".
Вот это да... - подумал я.
(Для тех, кто не знает - МЧС - Министерство по Чрезвычайным Ситуациям).
Из машины выскочили трое мужчин и весьма энергичными жестами, стали призывать Константина двигаться по пути спасения - в сторону буксиров.
Я подбегаю и представляюсь.
- Он последний. Больше из нас на льду никого нет.
МЧСник кивнул и подбежав к своей машине, выхватил тангенту радиостанции:
- Отмените вылет спасательного вертолета! - скомандовал он.
Ну и ну!! Значит действительно ситуация была серьезная.
Тут подъезжает и милицейский УАЗик. Но руководитель штаба МЧС подошел и что-то сказал милиционерам и те сразу уехали. А нас пригласили в машину и быстро доставили в штаб МЧС, что находится в центре пос. Лабытнанги. По дороге мы подружились. Начальника штаба МЧС в Лабытнанги звали Будыгин Владимир Григорьевич .
ВНИМАНИЮ ЭКСТРИМАЛЬНЫХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ - ШТАБ МЧС "ЛАБЫТНАНГИ" - тел. 55-911 - Будыгин Владимир Григорьевич.
Это аккуратный и ответственный человек, в прошлом, как мне показалось, старший офицер войск гражданской обороны. Пока нас угощали горячим кофе, Владимир Григорьевич рассказал нам, что ледовая подвижка значительно ближе, чем думали мы.
Тут я понимаю, что обнаружив к вечеру на лыжной базе нашу записку, наши московские (и не только) друзья сами направятся на лед. Я немедленно рассказал о такой возможности Владимиру Будыгину.
- Можно позвонить в Салехард ? Да ?
Я набрал номер центра детско-юношеского туризма и переговорил с нашим старым знакомым - директором центра Виталием Петровичем Груздевым.
- Саша, сейчас ребят здесь нет. Если появятся - я их предупрежу.
Но эти слова, видимо, не удовлетворили Будыгина.
Он взял телефонную трубку, набрал номер Салехардской милиции и приказал выставить пост на пристани и никого не выпускать на лед. Но ни я, ни наши добродетели из МЧС, ни Салехардская милиция не знали, что Антон Кротов и Олег Моренков уже вступили в эти минуты на обский лед.
...Гуляя по городу, друзья случайно заглянули на лыжную базу и увидали нашу записку. Путь через воздух был отрезан. Поэтому они не мешкая направили свои стопы к пристани на Оби.
Прибыв на берег реки ребята обнаружили отсутствие амфибий, но увидели группу местных граждан, пытающихся преодалеть заберег при помощи надувной рыбацкой лодки.
- О, это интересно,- подумал Антон Кротов.
И Антон Кротов с Олегом Моренковым присоединились к этим людям.
Вскоре лодка была готова принять на борт первого пассажира. Им стал, ввиду своего небольшего веса, Олег Моренков со своим рюкзаком и двумя большими баулами некоего толстого господина, который мечтал вместе с содержимым сумок скорей оказаться в Лабытнанги. Рейс закончился успешно, Олег оказался на льду. Во второй рейс в лодку сел новый персонаж, которого я назову Пьяницей, ибо он действительно был не трезв.
Кое-как догреб он до льда, где его встречал уже Моренков, но несмотря на это при попытке выгрузить свое неуправляемое тело на лед споткнулся и рухнул в во ду. Олег еле-еле выволок неуклюжего Пьяницу на льдину.
- А, плевал я на эти Лабытнанги!! Поеду домой, сушиться! - заявил Пьяница и снова влез в лодочку.
Но обратный его рейс оказался еще менее успешен. Плохо управляя лодкой в силу своей нетрезвости, Пьяница наехал на какую-то льдинку, резиновый борт стал царапаться и, в результате, лодка получает порез более полуметра. Тонущего вместе с лодочкой Пьяницу с трудом выволакивают на Салехардский берег. А лодка прекращает свое существование.
- Ну, невезет так не везет! - заявляют люди и отказываются от намерений достигнуть Лабытнанги.
Толпа начинает рассасываться и через недолгое время на берегу остаются лишь Толстый господин, чьи баулы лежат на льдине рядом с Олегом Моренковым, Антон Кротов, половина команды которого уже находится на льду и еще один человек, Курьер - назову его так. Он имеет подмышкой папку с какими-то сверх-важными бумагами, которые в целостности и сохранности нужно доставить в Лабытнанги. Забегая вперед скажу, что Курьер выполнил задание - бумаги были доставлены в Лабытнанги, причем сам Курьер неоднократно проваливался в воду едва ли ни по шею, неизменно поднимая над головой сверхценную папку.
Эти трое под грустным взглядом Моренкова со льдины, полностью разломали ту самую деревянную конструкцию, которая снабжала строительным материалом и нас. Из досок была построена гать, и участники шоу перебежали по разваливающейся гати на льдину к Олегу. И лишь когда четверка отважных людей достигла середины Оби, в милицию Салехарда поступил приказ блокировать попытки выхода людей на лед.
Так Антон Кротов и Олег Моренков с двумя попутчиками достигли по разваливающемуся льду кормы спасительных буксиров и вступили в Лабытнанги, мокрые, но счастливые. Они были, видимо, последними, кто переправился по льду весной 1997 года.
Интересна судьба остальных ребят, также прибывших в Салехард вслед за нами. Они пришли на переправу только на следующий день и нашли лед для перехода непригодным. Не имея другой возможности вернуться в Москву, они пошли в аэропорт и совершили подвиг, который не получился у нас - договорились об авиастопе. Так ребята за время этих Гонок Мудрости воспользовались услугами всех родов автостопа (I - попутные машины, II - попутные локомотивы, III - попутные плавстредства через Обь туда, IV - попутный вертолет обратно).
А что же в это время делали мы?
После того, как обсохли и согрелись горячим кофе в штабе МЧС, с нами тепло попрощались и подвезли на машине прямо до дома нашего ледового проводника - Славы. Слава принял нас очень радушно, накормил обедом и предложил даже переночевать у него до утреннего поезда. Но Константин очень спешил по делам в Северодвинск, и мы решили все же попытать счастья на вокзале, хотя и знали, что до утра поездов на большую землю быть не должно. Мы пошли на вокзал и когда подходили к диспетчерской, о, чудо! увидели человека, который с жезлом в руках направлялся в сторону путей. Ошибки быть не могло - это машинист готового к отправке на перегон состава, иначе у него не было бы с собой жезла. И вот через пару минут мы уже мчимся на маневровом тепловозике до станции Обская. На Обской к действующей ветке присоединяется новая, длиной около 250 км дорога, строящееся последние 5 лет для нужд ГазПрома. И на ближайших нескольких десятках км, как нам рассказывали, уже существует техническое движение. Конечно мы понимали, что по этой ветке может проходить всего несколько поездов в год. Но чюдо все-таки могло свершиться.
Не свершилось.
На Обской диспетчер нам сказал:
- первый и единственный поезд на большую землю - это завтрешний пассажирский, - но если вы хотите, вы можете попробовать доехать до станции Харп автостопом.
Оказывается из Лабытнанги в Харп несколько лет назад построена современная асфальтовая дорога. И вот, через полчаса мы уже несемся через тундру на "Москвиче" и через еще полчаса выходим в поселке Харп.
В Харпе имеется несколько кварталов современных 5-этажных домов, зона с зэками, несколько магазинов, один из которых - круглосуточный (!), причем цены тут - уже процентов на 15 ниже салехардовских. Кроме этого тут есть поселковая столовая услугами которой мы утром и воспользовались.
Ночевали мы в здании вокзальчика. Было тепло и никто нас особенно не беспокоил. Ночью станцию Харп в нужном нам направлении проходил порожний локомотив. Правда шел он только до следующей станции - Полярный Урал. Это на самом хребте. Там холодно и нет вокзальчика. Поэтому в нем мы не поехали.
Утром станция Харп ожила. К единственному поезду стал стягиваться народ, вот появился и сам поезд. Надо было видеть наши лица, когда из второй секции локомотива выглянули радостные Моренков и Кротов. Добрый машинист узнал нас, он подвозил нас по дороге туда и до Сейды мы едем в кабине вчетвером.
Наконец, наша неразлучная четверка достигла основной Воркутинской трассы. Тут уже задача по эвакуации домой сильно уже упрощалась. Для начала мы договорились с проводницей одного из вагонов доехать бесплатно до Сивой Маски - станции перецепки локомотивов. Но в Сивой Маске нас ожидала неприятность - машинист отказался приютить нас.
Не беда! Ведь в пассажирском поезде так много менст, где можно проехать без билета. Одним из таких мест является багажный вагон. Надо сказать, что вписаться в багажный вагон довольно трудно. Причины этому пока сокрыты от меня - возможно это от того, что багажники отвечают за ценный груз и остерегаются проверок и грабитеолей. Поэтому, из всей нашей четверки знаменитых путешественников никому ранее не доводилось перемещаться подобным образом. И вот, наконец, повезло.
Сначала нас приютили на один перегон. Причем определяющим фактором, почему нас согласились подвезти, были наши яркие комбинезоны. Да и сами ребята-багажники отличнейшими парнями.
Багажном вагон внешне не сильно отличается от пассажирского, но внутренне перепланирован полностью. Вслед за тамбуром там имеется купе проводников и за ним еще одна купе-секция от плацкартного вагона. А за ней уже распологается почти герметичная дверь в багажный отсек, который занимает всю остальную часть вагона. В распоряжении бригады из двух багажников 4 спальных места на выбор, туалетная комната, титан, стационарный холодильник, переносной телевизор, который, впрочем, работает только вблизи городов, являющихся центрами телетрансляции. Багажный отсек иногда, как нам рассказывали, бывает загружен до потолка, но сегодня вещи находящиеся в нем занимали даже не все пространство пола, причем по соседству с нами ехало в последний путь целых пять гробов с клиентами.
Багажники - двое ребят лет 27-ми, в прошлом студенты, звали и одного и другого Олегом (бригада "два Олега" - называли они себя) отнеслись к нам очень тепло. Мы долго рассказывали сущность нашего путешествия, и вдруг один из Олегов достал откуда-то какую-то газету бесплатных объявлений, кажется "Из рук в руки" местного издательства и прочитал объявление: "Знаменитый путешественник Антон Кротов, если ты вдруг прочитаешь эти строки, пожалуйста отзовись по адресу ...".
- Тоже ваши коллеги,- сказал Олег,- вы случайно о таком Кротове не слышали ?
- Я - Кротов,- сказал Кротов,- и достал из кармана свою "ПВП",- это вам на память,- и протянул свою "Практику..." Олегам. Их удивлению не было границ. А после того, как немая сцена окончилась, нам предложили ехать в этом вагоне до упора - до станции Микунь.
Багажный вагон шел и до Котласа. Но в Котласе его встречало страшное багажное начальство, и Олегам вовсе не хотелось рисковать своей работой из-за того, чтобы разок провезти туристов. Поэтому мы вынуждены были попрощаться с радушными Олегами в Микуни проехав с ними не менее 14 часов и несколько сотен километров.
Микунь встречала нас теплом, снежные заносы Заполярья остались далеко позади. Тут нам суждено было расстаться. Олег Моренков и Антон Кротов впросились в локомотив товарного состава, а когда мы попробовали сделать это же следом, машинист не пустил нас, сказав:
- Мужики, имейте же совесть, и так во второй секции уже двое ваших едут.
Пожалав ему счастливого пути, мы проводили этот состав, а сами стали думать, что же нам делать дальше.
Мой напарник Константин еще перед стартом планировал по возвращению из Салехарда заехать по делам в Северодвинск. Причем он был весьма заинтересован прибыть в этот город как можно скорее. Поэтому оставшись вдвоем в Микуни мы решили разделиться. Константин решил как можно скорее уехать на чем угодно, а я никуда не спешил, поэтому пошел осматривать местные достопримечательности, а прежде всего железнодорожную столовую. Когда я вернулся на вокзал Костя уже уехал. Через час я тоже покинул Микунь, впровшись в локомотив товарняка с углем, следующего в Сольвычегодск.
Станция Сольвычегодск под вечер выглядела внушительно. Два отправочных парка, 26 путей и ни одного пассажирского поезда на ближайшие 10 часов. Пока я пробирался через все эти пути к выходным семафорам, вдруг из далекой диспетчерской вышки выскочил человек в желтой куртке - это был Константин. Встреча даже после недолгой разлуки была радостной. На вышке нас приютили две очаровательные девушки - диспетчрши и за чаем Костя поведал мне, давясь со смеху, как впервые он решил отступить от обычной практики относительно цивилизованных перемещений, а занялся наружной ездой, забравшись в товарный вагон со щепой. При проезде каких-то полустанков его заметили местные железнодорожные рабочие и передали информацию в Сольвычегодск. Когда товарняк подъезжал к этой станции, в вагон с пассажирского моста спрыгнуло несколько ОМОНовцев с автоматами и Константин был захвачен в плен. Как выяснилось впоследствии в отделении милиции, пару дней назад с одной из зон особого режима сбежал рецидивист, и Константин по ошибке был принят за него. Когда, проверив документы, милиция убедилась, что Константин не бандит, а путешественник, все отделение смеялось до упаду, а Костю хоть и оштрафовали за опасную езду на 8300 руб., но зато - автостоп есть автостоп - бесплатно на милицейском "козелке" доставили на вокзал, откуда посоветовали уезжать в локомотивах. Константин с легкостью нашел диспетчерскую вышку, а когда заглянул туда и обнаружил двух симпатичных девушек - так и остался там пить чай, пока через окно не увидел меня.
Поразвлекав девчонок дорожными рассказами и обменявшись координатами, мы, конечно, не без их помощи, сели в маневровик, доехали до выходных семафоров, где пересели в локомотив состава, уходящего в Кулой.
- Что, уже в Салехард съездили? - спросил веселый машинист.
Выяснилось, что именно он подвозил Антона Кротова в противоположном направлении несколько дней назад. Так в теплой кабине мы добрались до Кулоя. Наступало 9 мая.
Когда выгружались в Кулое, первое что увидели,- две фигуры в оранжевых комбинезонах АВП. Кротов и Моренков дожидались состава на Вельск. Так вчетвером мы и сели в последний за эту поездку локомотив.
Вельск проходили на скорости около 10 км/ч. Попращавшись с Константином мы втроем стали прыгать. Ошущение, доложу я вам, самое пренеприятное. Удар о землю очень сильный. С ног свалит лося. Больше я прыгать с паровозов не хочу. Если все-таки припрет, рекомендую:
а) смотреть, чтобы скорость не превышала 10-15 км/ч,
б) сперва выбросить рюкзак и прыгать без него,
в) не пытаться прыгать на рельсы, стрелки, шпалы, битое стекло, в надежде, что удастся устоять на ногах - не удастся !
г) если с собой есть рабочие перчатки - надеть обязательно,- приятней падать в придорожный гравий в перчатках, чем нежной кожей ладоней.
Когда состав удалился мы, уже втроем, помылись в местной речке и пошли к посту ГАИ, заниматься классическим автостопом.
Итак, около 8 утра 9 мая мы вышли на федеральное шоссе М8 "Холмогоры". Уже через 5 минут Кротов и Моренков уехали на дальнобойном КАМАЗе с новосибирскими номерами. Они даже не успели понять как им повезло.
Следующую машину я ожидал ... 40 минут, вторую - еще 25. Понимая, что пытаться сейчас двигаться дальше видимо неразумно, я пошел в лес и проспал в палатке до полудня. В следующие 6 часов я проехал на 7-ми машинах 42 километра. Мимо меня прошли и не остановились только две дальние машины. Более кислую дорогу я видел всего один раз в жизни - эта была одна из мелких деревенских дорожек Тверской области. И лишь только в 20 часов вечера 9 мая 1997 г. мне остановился грузовой "Мерседес" с родными номерами 78RUS. С ним я проехал более пол-тыщи километров до Тихвина и в пару машин добрался до метро "Ломоносовская".
Так закончились для меня Первые гонки Мудрости АВП.
СПАСИБО, ДРУЗЬЯ!
На последок я хочу поблагодарить своего напарника - это был идеальный партнер (у меня язык не поворачивается сказать: ведомый). Мы с ним неплохо психологически совместимы и прекрасно дополняем друг друга.
Спасибо Антону Кротову за блестящую идею проведения Салехардских гонок.
Спасибо всем участникам этой эпопеи. Удачи нам всем в дороге!
замечания присылать Александру Нетужилову